Над Черным морем стал один из самых известных петербургских журналистов, который в последние годы был руководителем департамента культуры Минобороны России Антон Губанков. «Известия» поговорили с теми, кто хорошо его знал.
Мы близко общались, когда я был председателем Союза журналистов Петербурга, а он был моим заместителем, - рассказал генеральный директор Агентства журналистских расследований Андрей Константинов.
По его словам, уже в новой должности сотрудника Минобороны Губанков много раз летал в Сирию, привозил туда самых разных артистов, в том числе никак не связанных с военным ведомством, например, певца Василия Герелло.
Вопросы досуга наших военнослужащих - очень важная на самом деле работа, - подчеркнул Константинов. - Я это знаю очень хорошо по своему опыту работы военным переводчиком. Когда люди находятся далеко от дома и выполняют не самую простую работу, они же не 24 часа служат. Очень важно думать о том, чем их занять в нерабочее время, какое у них будет настроение и т.д. Только с помощью этого понимания они и будут чувствовать заботу родной страны, всё это очень сильно сказывается на моральном состоянии военнослужащего. Антон действительно выполнял очень важную задачу.
Андрей Константинов добавил, что очень хорошо знал и семью погибшего товарища. Дети Константинова и Губанкова даже ходили в один детский сад. И сейчас генеральный директор АЖУРа может высказать лишь слова сочувствия и поддержки Марине - супруге Антона Губанкова и семье погибшего коллеги.
Безусловно, произошла ужасная трагедия… Единственное, хотел бы добавить, что для любого мужчины, наверное, очень важно одно обстоятельство. Если он погибает, делая то дело, которому он служит, это можно назвать трагической, но достойной мужчины смертью, - резюмировал он.
Депутат законодательного собрания Петербурга, экс-декан факультета журналистики СПбГУ Марина Шишкина не дождалась Антона Губанкова на их традиционную встречу на новогодних праздниках.
Что можно сказать помимо слов потрясения? Антон Николаевич был исключительно профессиональным человеком. Где бы он ни работал, начиная с ВГТРК, потом в петербургском комитете по культуре, потом в министерстве культуры Московской области, потом в Минобороны, везде этот человек оставлял за собой репутацию высокого профессионала, - сказала Марина Шишкина. - И даже «надев генеральский мундир», он оставался человеком от культуры.
Шишкина отметила также такое качество Антона Губанкова, как умение всё делать красиво.
Это проявлялось во всём. Обстановка в его кабинете, у него дома, какие-то бытовые мелочи, всё было очень эстетично… И его гибель - это очень большая потеря как для нашего города (впрочем, потерей стал уже его отъезд в Москву), так и для культуры, для страны в целом, - отметила Марина Шишкина.
Еще один человек, очень хорошо знавший Антона Губанкова, - генеральный директор Ленинградской областной телекомпании Андрей Радин.
Я, если честно, в шоковом состоянии сейчас пребываю, не могу поверить… На борту самолета находились два человека, которых я знал, один из них - Антон, - рассказал Радин «Известиям».
Он поделился воспоминаниями о том, что вместе с Губанковым начинал свой журналистский путь на Ленинградском телевидении в начале 1990-х. Они работали в одной информационной редакции. После чего жизнь развела коллег по разным СМИ - Губанков работал в «Вестях», Радин - на НТВ.
Андрей Радин подчеркнул, что сейчас меньше всего хотелось бы говорить какие-то банальности, но отметил при этом, что все, кто знали Антона, считали его высочайшим профессионалом.
На мой взгляд, для конца 1990 - начала 2000-х он был лучшим ведущим новостей на питерском пространстве. А как у начальника у него была особая манера руководства, в коллективе его не боялись, а уважали и любили. Ребята, которые когда-то работали под его руководством в «Вестях», почти все сейчас трудоустроены либо на ключевых постах в городских СМИ, либо работают на федеральных каналах, - рассказал он.
Радин отметил, что по-человечески ему очень жаль маму Антона, его жену и детей. Он хорошо их знает и может только высказать слова глубокого сочувствия их утрате.
Антону Губанкову был 51 год. Он родился 29 января 1965 года в Ленинграде. В 1987 году окончил французское отделение филологического факультета Ленинградского университета. С середины 1980-х был корреспондентом газеты «Ленинградский университет», публиковался и в других изданиях.
Нынешняя командировка в Сирию была для него далеко не первой. Более того, он уже работал в этой стране в конце 1980-х.
С начала 1990-х был корреспондентом газеты «Невское время», затем ведущим «Радио России» при ВГТРК, возглавлял информационную службу радио «5 канал», был ведущим «Информ-ТВ», руководил службой информации дирекции «Санкт-Петербург» ВГТРК, корпункта РТР в Петербурге, программой «Вести-Петербург».
В 2008–2011 годах был председателем комитета по культуре Петербурга.
В 2012–2013 годах возглавлял министерство культуры Московской области.
С 2013 года - директор департамента культуры Минобороны.
Среди пассажиров разбившегося самолета Ту-154 находился начальник управления культуры Минобороны Антон Губанков. сайт вспоминает, чем занималось военное ведомство под руководством Губанкова в последние годы.
Антон Губанков вошел в состав попечительского совета легендарного крейсера "Аврора", он курировал создание новой экспозиции и реставрацию интерьеров корабля в ходе ремонта. Связано это с тем, что деньги на музейную экспозицию "Авроры" не вошли в средства, выделенные на ремонт кораблей ВМФ, их предоставило Управление культуры Минобороны. "Аврора" находилась на ремонте на Кронштадтском морском заводе с декабря 2014 года по июль 2016 года.
Весной 2015 года Губанков сообщил о намерении военного ведомства создать в Крыму музей фортификационных сооружений. Площадкой для проекта должны были стать военно-исторического комплекса "Михайловская батарея" на северной стороне города Севастополя и подземного музея "холодной войны" в Балаклаве.
А уже весной 2016 года Управление культуры Минобороны начало готовиться к предстоящей реконструкции петербургского Музея артиллерии. На ремонтные работы из бюджета планировалось выделить миллиард рублей.
Кроме того, в конце мая 2016 года при поддержке ведомства на российской авиабазе Хмеймим в Сирии был открыт новый культурно-досуговый центр для сирийских артистов, художников и творческих коллективов. Курировал Губанков и деятельность академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А.В. Александрова, который в этот раз отправился вместе с руководителем Управления культуры Минобороны в Сирию.
Ежегодно Управление культуры Минобороны проводит множество мероприятий по созданию позитивного образа армии и военно-патриотическому воспитанию молодежи. Например, "Танковый биатлон", "Дни армейской культуры" в рамках форума "Селигер", акцию "Военная служба по контракту - твой выбор", возрожденный фестиваль армейских драматических театров "Звездная маска", а также фестиваль "Армия России" , посетители которого могут бесплатно посмотреть концерт, увидеть военную технику и поприсутствовать на награждении отличившихся военнослужащих.
Помимо этого, военное ведомство под управлением Губанкова ежегодно организовывало экспедиции в разные регионы России. Только в 2015 году было спланировано и проведено около 30 экспедиций , в том числе и на остров Шумшу, где проходили последние бои Второй мировой войны.
Курирует Управление культуры Минобороны и создание и установку некоторых памятников. Например, памятник "Вежливому человеку" в Москве и памятник Маршалу Советского Союза Георгию Константиновичу Жукову в Калуге.
Антон Губанков закончил филологический факультет Ленинградского государственного университета и аспирантуру Санкт-Петербургского государственного университета. С 1988 по 1990 гг. работал в Сирийской Арабской республике. Позже работал журналистом и ведущим телевизионных программ, с 2008 по 2011 гг. занимал должность председателя Комитета по культуре Правительства Санкт-Петербурга, в 2012-2013 гг. - Министр культуры Московской области, в 2013 году возглавил департамент культуры Министерства обороны России.
Ранним утром в воскресенье, 25 декабря, погиб Антон Губанков. Он находился в том ТУ-154, который вылетел из Адлера в Латакию и пропал с радаров в 5.27 утра по Москве.
Самолет Минобороны летел на авиабазу в Сирии с обширной гуманитарной программой: 64 музыканта из Ансамбля им. Александрова - хор, баянисты, балалаечники во главе с руководителем коллектива Валерием Халиловым, Доктор Лиза, девять журналистов с телевизионными и фотокамерами.
Антон Николаевич Губанков, в последние два с половиной года отвечавший за всю культурную работу Минобороны, предпочитал масштабные, хорошо проработанные и эффектные проекты. Такая вот черта личности, не зависящая от должности. Делать так делать.
Вообще, чтобы, придя в Министерство обороны, буквально с порога заявить здешнему личному составу, что от каждого сотрудника, если он считает себя патриотом, требуется не только честная служба, но и «хорошая доза творчества и креатива», нужно иметь, согласитесь, достаточно дерзости, азарта и самоуверенности. Можно себе вообразить, как удивились чиновники в погонах. И то, что через два года усердной работы Губанкова в главном военном ведомстве страны оно объявило о преобразовании управления культуры в департамент культуры в связи со «значительным ростом объемов задач, которые ставит министр обороны Сергей Шойгу в развитии гуманитарной сферы Вооруженных сил», свидетельствует, что амбиции «главного по культуре» (именно такая нестандартная табличка висела на двери его кабинета) Минобороны были обоснованы.
ТУ-154 направлялся к месту боевых действий поздравить российских солдат с Новым годом. Если бы операция удалась, это было бы событие, соизмеримое с выступлением оркестра Гергиева в Пальмире. И не место здесь рассуждать, нужна ли эта война и нужно ли было туда лететь. Потому что текст – не про войну. Он - про человека, который был способен затевать и осуществлять грандиозные проекты и своим присутствием радикально менять смысл и репутацию места, которое он занимал.
Минобороны тут, возможно, кому-то покажется примером не очень удачным. Но, с другой стороны, кто и когда на нашей памяти знал фамилию человека, возглавляющего здешнее управление культуры? Видимо, только директора подведомственных учреждений – Театра Российской армии и Ансамбля им. Александрова. Советская эпоха приучила к тому, что «окультуриванием » личного состава занимаются политработники, чье дело - идеологическое воспитание. А тут - Губанков с его романтическими идеями дореволюционного «цвета русской культуры в погонах», с учрежденным фестивалем военных оркестров, военным КВНом, Премией за развитие армейской темы и военно-патриотич еских традиций в культуре. На грандиозном оупен-эйре на Фрунзенской набережной в итоговом концерте фестиваля «Армия России» пели и звезды Мариинки, и петербургский Billy’s Band, а организовывала шоу компания Dance Open, на чьем счету - лучшие оупен-эйры на Дворцовой.
И это - только половина того, что Губанков на своем посту, как выяснилось теперь, планировал. Одно то, что в Театр Российской Армии по приглашению Губанкова пришла работать Милена Авимская, та самая, что создала в Петербурге Лабораторию молодой режиссуры ON.Театр, откуда вышли девять десятых молодых петербургских режиссеров, ныне известных всей театральной России, говорит – заняв генеральскую должность, Губанков вовсе не собирался изменять своим прежним, гражданским, пристрастиям, о которых Петербург осведомлен отлично.
Потому что самым невероятным, блистательным и успешным карьерным скачком в судьбе Антона Губанкова оказалось его перемещение с петербургского РТР в председательское кресло комитета по культуре. До этого все, разумеется, видели на телеэкранах и запомнили обаятельного ведущего с отменной дикцией и едва уловимой ироничной улыбкой, которая выдавала в Губанкове человека, играющего роль, а не тупо проговаривающего чей-то текст. Но только заняв в июне 2008 года должность главного по культуре в Петербурге, он как будто бы оказался у себя дома, получив ту меру свободы, полномочий и средств, которые позволили ему ощутимо прогибать под себя окружающую реальность. И он начал действовать.
Тут сразу надо сказать, что Антон Николаевич Губанков никогда не был и не хотел быть идеальным, но ему очень импонировало быть современным, продуктивным, любимым и шикарным. И это у него получалось гораздо чаще, чем этого бы хотелось его недоброжелателям. Поначалу трудно было привыкнуть к тому, что в бывшем управлении культуры теперь царит этакий щёголь в лондонских рубашках разных цветов, с высокими воротниками и манжетами, в которых вместо банальных пуговиц сверкают изящные запонки. Стильный чиновник за годы советского режима превратился в оксюморон. Губанков - коллекционер и вообще гурман в сфере искусств, окончивший французское отделение филологического факультета Ленинградского университета, выходец из интеллигентной петербургской семьи (мама - художник, отец - философ, преподаватель Театральной Академии) принес в исторический особняк на Невском, 40, тип общения на грани светского и делового: чашка чая с первоклассным шоколадом на столе вовсе не мешала собеседникам решать вопросы, потому что впервые за десятилетия в высоком кабинете сидел человек, готовый именно решать, а не провоцировать многократно описанную классиками бюрократическую волокиту.
При Антоне Николаевиче Губанкове, работавшем (что принципиально важно) в тесной связке с тогдашним губернатором Валентиной Матвиенко, в городе появились проекты, о которых прежде в комитете по культуре и заикаться было бесполезно: премия «Музейный Олимп» и петербургская театральная премия для молодых «Прорыв», фестивали «Дягилев P.S.» и «Ученики мастера», проект «Петербургская неотложка», осуществляющий культурные акции в больницах и хосписах, ежегодно в европейских столицах стал проводиться имиджевый проект «Детский Петербург», в упоминавшейся уже Лаборатории ON.Театр нон-стоп выпускали десятки спектаклей молодые режиссеры, которым прежде в городе пойти было некуда, в проекте ТПАМ (Театральная лаборатория Андрея Могучего) за бюджетные деньги молодые люди под руководством опытного режиссера занимались процессом, исследованием - и никто не выкручивал им рук, требуя непременного результата.
Но главное, работа комитета по культуре при Губанкове стала системной. Оставленный Губанкову по наследству его предшественником проект регулярных субсидий негосударственны м театрам, был доведен до ума - и десятки независимых коллективов стали создавать одно за одним художественные произведения, которые отправлялись на «Золотую маску» и европейские форумы и тем самым не давали спать спокойно финансируемым из бюджета театральным стационарам. Причем решения Губанков принимал в течение буквально десяти минут, снайперски точно определяя, какой из проектов жизнеспособен, а какой нет. И практически ни разу не промахнулся: до сих пор все благословленные им проекты живы и набирают обороты, а субсидии негостеатрам остаются предметом зависти в том числе и москвичей, которые именно с этой регулярной поддержкой от города связывают расцвет молодого креативного театра в Петербурге.
Словом, в кои-то веки петербургской культурой руководил культурный человек, который при этом, сев в солидное кресло, остался прежде всего человеком. «К нему можно было заехать и поговорить», – слышу я сейчас и от банкиров, и от директоров, и от безумных режиссеров-экспе риментаторов. Что правда, то правда. Антон Николаевич (в комитете его никто иначе не звал, даже давние друзья и коллеги) действительно ценил диалог, поскольку хотел не просто руководить культурой, а еще и чувствовать ее. С ним проходили любые авантюры. На какой-нибудь церемонии он мог, по просьбе организаторов, появиться из люка или с потолка – и не выглядеть при этом смешным. Мог устроить «Елку» для журналистов в собственном кабинете и сам сыграть роль Деда Мороза – и никому не приходило в голову держаться с ним панибратски. Он был способен в выходной день приехать открывать выставку (например, посвященную номинантам премии «Прорыв») по дороге с дачи, с сыном, во фрондерском белом свитере - и общаться запросто, со знанием дела, совершенно покоряя юных героев вернисажа в «Этажах».
С ним было легко: делать проекты, общаться, дружить. Он обожал свою семью до такой степени, что не мог не хвастаться перед друзьями своим умницей сыном, своими младшими дочками, которых они с женой воспитывали совершенными принцессами.
Либеральный, артистичный, честолюбивый председатель стал не нужен в Петербурге в октябре 2011-го, когда в стране начал ощутимо меняться политический тренд, когда профессионализм отошел не на второй даже, на десятый план, а чиновники, в том числе и культурные, стали отбираться по принципу соответствия идеалам правящей партии. Не будем сейчас подсчитывать, сколько культурных проектов осуществилось в городе с отъездом Губанкова в Москву - это бы Антону Николаевичу не понравилось, а сравнительный результат и так очевиден. Но вот ведь парадокс: чиновник нового типа со всем его недюжинным багажом культурных знаний и менеджерских умений, со всем его умеренным эксцентризмом и неумеренной местами креативностью в столице оказался востребован не Минкультом, который прежде всех других превратился в номенклатурную структуру с совдеповским душком, а в Министерстве обороны.
В этих новых предлагаемых обстоятельствах Губанков играл свою роль блестяще, в каждое публичное выступление добавляя гомеопатическую дозу постмодернистско го стеба, ловя кайф в первую очередь от игры, а не от «особого рвения». Хотя вряд ли его новые коллеги могли оценить красоту этой игры. Те, кто могли, остались в Питере. Но начальник культурного департамента Минобороны приглашал их к сотрудничеству неизменно и регулярно, отчего армия, несомненно, только выигрывала: культуры ведь много не бывает. И все же перешибить абсурдность того факта, что петербургский дэнди Антон Губанков вынужден был надеть военную форму, может лишь непостижимая умом катастрофа его нелепой смерти в самолете Министерства обороны, который после дозаправки не смог продержаться в воздухе дольше семи минут. Но это уже совсем другая тема.
В ночь на 14 сентября дроны атаковали предприятия нефтяной компании на востоке страны.18.09.2019 ГАZЕТА.СПб По словам главы Мид Украины, санкции против России "неидеальны". Фото: pixabay Глава МИД Украины Вадим Пристайко заявил, что страны Запада со временем перестают придерживаться санкций против России.
18.09.2019 ГАZЕТА.СПб Новым главой муниципалитета «Купчино» стал выдвинутый «Единой Россией» Алексей Пониматкин, помощник депутата Госдумы Сергея Боярского.
17.09.2019 Фонтанка Есть мнение, что может произойти фальсификация документов. Фото: Baltphoto/Михаил Киреев Представители четырех партий просят организовать проверку бюллетеней.
17.09.2019 ГАZЕТА.СПб Митинг. Фото: "Мойка78"/ Валентин Егоршин На площади Ленина в Петербурге завершился митинг против фальсификаций на выборах.
17.09.2019 Moika78.Ru Руководители городских отделений партий СР, КПРФ, ЛДПР и «Яблоко» обратились в Центризбирком с призывом привлечь Следственный комитет к ситуации с ИКМО «Озеро Долгое».
17.09.2019 Фонтанка На площади Ленина в Петербурге, где в ближайшие минуты начнется митинг против фальсификации выборов, собралось около трехсот человек, передает корреспондент «Фонтанки».
17.09.2019 Фонтанка Ранее в избирательной комиссии муниципального округа заявили, что у них возникли сомнения в правильности составления протоколов на всех 25-ти участках для голосования.
17.09.2019 Мой район Лебедев был рекомендован на очередной срок на этот пост Высшей колегией судей РФ.
17.09.2019 Мой район
Ранним утром в воскресенье, 25 декабря, погиб Антон Губанков. Он находился в том ТУ-154, который вылетел из Адлера в Латакию и пропал с радаров в 5.27 утра по Москве.
Самолет Минобороны летел на авиабазу в Сирии с обширной гуманитарной программой: 64 музыканта из Ансамбля им. Александрова — хор, баянисты, балалаечники во главе с руководителем коллектива Валерием Халиловым, Доктор Лиза, девять журналистов с телевизионными и фотокамерами.
Антон Николаевич Губанков, в последние два с половиной года отвечавший за всю культурную работу Минобороны, предпочитал масштабные, хорошо проработанные и эффектные проекты. Такая вот черта личности, не зависящая от должности. Делать так делать.
Вообще, чтобы, придя в Министерство обороны, буквально с порога заявить здешнему личному составу, что от каждого сотрудника, если он считает себя патриотом, требуется не только честная служба, но и «хорошая доза творчества и креатива», нужно иметь, согласитесь, достаточно дерзости, азарта и самоуверенности. Можно себе вообразить, как удивились чиновники в погонах. И то, что через два года усердной работы Губанкова в главном военном ведомстве страны оно объявило о преобразовании управления культуры в департамент культуры в связи со «значительным ростом объемов задач, которые ставит министр обороны Сергей Шойгу в развитии гуманитарной сферы Вооруженных сил», свидетельствует, что амбиции «главного по культуре» (именно такая нестандартная табличка висела на двери его кабинета) Минобороны были обоснованы.
ТУ-154 направлялся к месту боевых действий поздравить российских солдат с Новым годом. Если бы операция удалась, это было бы событие, соизмеримое с выступлением оркестра Гергиева в Пальмире. И не место здесь рассуждать, нужна ли эта война и нужно ли было туда лететь. Потому что текст - не про войну. Он — про человека, который был способен затевать и осуществлять грандиозные проекты и своим присутствием радикально менять смысл и репутацию места, которое он занимал.
Минобороны тут, возможно, кому-то покажется примером не очень удачным. Но, с другой стороны, кто и когда на нашей памяти знал фамилию человека, возглавляющего здешнее управление культуры? Видимо, только директора подведомственных учреждений - Театра Российской армии и Ансамбля им. Александрова. Советская эпоха приучила к тому, что «окультуриванием » личного состава занимаются политработники, чье дело — идеологическое воспитание. А тут — Губанков с его романтическими идеями дореволюционного «цвета русской культуры в погонах», с учрежденным фестивалем военных оркестров, военным КВНом, Премией за развитие армейской темы и военно-патриотич еских традиций в культуре. На грандиозном оупен-эйре на Фрунзенской набережной в итоговом концерте фестиваля «Армия России» пели и звезды Мариинки, и петербургский Billy’s Band, а организовывала шоу компания Dance Open, на чьем счету — лучшие оупен-эйры на Дворцовой.
И это — только половина того, что Губанков на своем посту, как выяснилось теперь, планировал. Одно то, что в Театр Российской Армии по приглашению Губанкова пришла работать Милена Авимская, та самая, что создала в Петербурге Лабораторию молодой режиссуры ON.Театр, откуда вышли девять десятых молодых петербургских режиссеров, ныне известных всей театральной России, говорит - заняв генеральскую должность, Губанков вовсе не собирался изменять своим прежним, гражданским, пристрастиям, о которых Петербург осведомлен отлично.
Потому что самым невероятным, блистательным и успешным карьерным скачком в судьбе Антона Губанкова оказалось его перемещение с петербургского РТР в председательское кресло комитета по культуре. До этого все, разумеется, видели на телеэкранах и запомнили обаятельного ведущего с отменной дикцией и едва уловимой ироничной улыбкой, которая выдавала в Губанкове человека, играющего роль, а не тупо проговаривающего чей-то текст. Но только заняв в июне 2008 года должность главного по культуре в Петербурге, он как будто бы оказался у себя дома, получив ту меру свободы, полномочий и средств, которые позволили ему ощутимо прогибать под себя окружающую реальность. И он начал действовать.
Тут сразу надо сказать, что Антон Николаевич Губанков никогда не был и не хотел быть идеальным, но ему очень импонировало быть современным, продуктивным, любимым и шикарным. И это у него получалось гораздо чаще, чем этого бы хотелось его недоброжелателям. Поначалу трудно было привыкнуть к тому, что в бывшем управлении культуры теперь царит этакий щёголь в лондонских рубашках разных цветов, с высокими воротниками и манжетами, в которых вместо банальных пуговиц сверкают изящные запонки. Стильный чиновник за годы советского режима превратился в оксюморон. Губанков — коллекционер и вообще гурман в сфере искусств, окончивший французское отделение филологического факультета Ленинградского университета, выходец из интеллигентной петербургской семьи (мама — художник, отец — философ, преподаватель Театральной Академии) принес в исторический особняк на Невском, 40, тип общения на грани светского и делового: чашка чая с первоклассным шоколадом на столе вовсе не мешала собеседникам решать вопросы, потому что впервые за десятилетия в высоком кабинете сидел человек, готовый именно решать, а не провоцировать многократно описанную классиками бюрократическую волокиту.
При Антоне Николаевиче Губанкове, работавшем (что принципиально важно) в тесной связке с тогдашним губернатором Валентиной Матвиенко, в городе появились проекты, о которых прежде в комитете по культуре и заикаться было бесполезно: премия «Музейный Олимп» и петербургская театральная премия для молодых «Прорыв», фестивали «Дягилев P.S.» и «Ученики мастера», проект «Петербургская неотложка», осуществляющий культурные акции в больницах и хосписах, ежегодно в европейских столицах стал проводиться имиджевый проект «Детский Петербург», в упоминавшейся уже Лаборатории ON.Театр нон-стоп выпускали десятки спектаклей молодые режиссеры, которым прежде в городе пойти было некуда, в проекте ТПАМ (Театральная лаборатория Андрея Могучего) за бюджетные деньги молодые люди под руководством опытного режиссера занимались процессом, исследованием — и никто не выкручивал им рук, требуя непременного результата.
Но главное, работа комитета по культуре при Губанкове стала системной. Оставленный Губанкову по наследству его предшественником проект регулярных субсидий негосударственны м театрам, был доведен до ума — и десятки независимых коллективов стали создавать одно за одним художественные произведения, которые отправлялись на «Золотую маску» и европейские форумы и тем самым не давали спать спокойно финансируемым из бюджета театральным стационарам. Причем решения Губанков принимал в течение буквально десяти минут, снайперски точно определяя, какой из проектов жизнеспособен, а какой нет. И практически ни разу не промахнулся: до сих пор все благословленные им проекты живы и набирают обороты, а субсидии негостеатрам остаются предметом зависти в том числе и москвичей, которые именно с этой регулярной поддержкой от города связывают расцвет молодого креативного театра в Петербурге.
Словом, в кои-то веки петербургской культурой руководил культурный человек, который при этом, сев в солидное кресло, остался прежде всего человеком. «К нему можно было заехать и поговорить», - слышу я сейчас и от банкиров, и от директоров, и от безумных режиссеров-экспе риментаторов. Что правда, то правда. Антон Николаевич (в комитете его никто иначе не звал, даже давние друзья и коллеги) действительно ценил диалог, поскольку хотел не просто руководить культурой, а еще и чувствовать ее. С ним проходили любые авантюры. На какой-нибудь церемонии он мог, по просьбе организаторов, появиться из люка или с потолка - и не выглядеть при этом смешным. Мог устроить «Елку» для журналистов в собственном кабинете и сам сыграть роль Деда Мороза - и никому не приходило в голову держаться с ним панибратски. Он был способен в выходной день приехать открывать выставку (например, посвященную номинантам премии «Прорыв») по дороге с дачи, с сыном, во фрондерском белом свитере — и общаться запросто, со знанием дела, совершенно покоряя юных героев вернисажа в «Этажах».
С ним было легко: делать проекты, общаться, дружить. Он обожал свою семью до такой степени, что не мог не хвастаться перед друзьями своим умницей сыном, своими младшими дочками, которых они с женой воспитывали совершенными принцессами.
Либеральный, артистичный, честолюбивый председатель стал не нужен в Петербурге в октябре 2011-го, когда в стране начал ощутимо меняться политический тренд, когда профессионализм отошел не на второй даже, на десятый план, а чиновники, в том числе и культурные, стали отбираться по принципу соответствия идеалам правящей партии. Не будем сейчас подсчитывать, сколько культурных проектов осуществилось в городе с отъездом Губанкова в Москву — это бы Антону Николаевичу не понравилось, а сравнительный результат и так очевиден. Но вот ведь парадокс: чиновник нового типа со всем его недюжинным багажом культурных знаний и менеджерских умений, со всем его умеренным эксцентризмом и неумеренной местами креативностью в столице оказался востребован не Минкультом, который прежде всех других превратился в номенклатурную структуру с совдеповским душком, а в Министерстве обороны.
В этих новых предлагаемых обстоятельствах Губанков играл свою роль блестяще, в каждое публичное выступление добавляя гомеопатическую дозу постмодернистско го стеба, ловя кайф в первую очередь от игры, а не от «особого рвения». Хотя вряд ли его новые коллеги могли оценить красоту этой игры. Те, кто могли, остались в Питере. Но начальник культурного департамента Минобороны приглашал их к сотрудничеству неизменно и регулярно, отчего армия, несомненно, только выигрывала: культуры ведь много не бывает. И все же перешибить абсурдность того факта, что петербургский дэнди Антон Губанков вынужден был надеть военную форму, может лишь непостижимая умом катастрофа его нелепой смерти в самолете Министерства обороны, который после дозаправки не смог продержаться в воздухе дольше семи минут. Но это уже совсем другая тема.
Вечная память.
Жанна Зарецкая, «Фонтанка.ру»
